- Сегодня изумительная погода.
- Именно так.
- Вы смотрите на нее... Удивительно вы на нее смотрите.
- Невозможно не чувствовать уважения по отношению к женщине, всё свободное время посвящающей деликатному общению с серийным убийцей.
- Неужели?
- ...Тем более, что в наше время серийным убийцей является каждый второй. Даром, что несостоявшимся.
- Интересная точка зрения. ...Вы считаете потенциальными убийцами всех?
- Конечно. Кто хоть раз подумал об этом, уже не является невиновным. А если кто довел свою мысль до конца – что ж, это в том числе и смелость.
- Поразительно. То есть, вы бы уважали такого человека?
- Не исключено, что так, но, к сожалению, это зависит от человека. Это сугубо индивидуально. Давайте на правах женщины я позволю себе эту слабость – говорить от первого лица в единственном числе, если дело начнет касаться моих пристрастий.
- О! не слишком логично.
- Конечно. На правах телохранителя я могу быть непоследовательной в высказываниях. Я могу даже не высказываться вовсе, мне не вычтут из зарплаты.
- Вы говорите, как анархистка.
- О нет, не всегда. В глубине души я страстная поклонница бюрократии.
- Если вернуться к началу, то получится, что по меньшей мере половина населения заслуживает смертной казни?
- Именно так считают все серийные убийцы, и кто их упрекнет? Упрекать убийцу бессмысленно, его имидж предполагает особо натренированную глухоту к упрекам.
- Мне кажется, этим не только убийцы отличаются?
- Наверняка, вы правы. Да, скорее всего, нормальный среднестатистический серийный убийца даже не поймет, что его упрекают. Он подумает что-нибудь вроде «они так часто произносили слово «раскайся», и так ни разу и не разъяснили, что же имели в виду».
- Вы знаете, с вами забавно.
- Да, я догадываюсь. Быть забавной, кстати, абсолютно не входит в мои обязанности, заметьте это.
- Да, разумеется, я это заметил. Тем ценнее… то, что мы так хорошо понимаем друг друга.
- Безусловно, это очень ценно. Что так хорошо.